Я поменяла все вокруг себя и поменялась изнутри. Я перестала болью жгучей жить, а ты? Ты остался, остался в полутьме оконных рам и градиенте кремовых обоев. Ты там, ты больше не внутри. А я одна, в своей квартире, с вином и сигаретами. Курю, терплю, живу.

Моя кухня снова наполнилась едким сигаретным дымом. Он курил крепкие, красные мальборо, изменяя им только с кристис, но кристис были уж слишком дорогие. Мой любимый звоночек из прошлого, я встретила его случайно и он фактически напросился на кофе. 

— Одна живешь? — спросил он после пары глубоких затяжек. 

— Да. — Кротко ответила я, стараясь не попасться на его удочку вновь. 

— Я скучал, но ты ведь итак это знаешь, мой несравненный мозгоправ. — Как легко он играл чувствами, моими, своими, других людей. И ведь ничего примечательно, самый обычный. Подруги ненавидели меня за него. Да я и сама себя ненавидела. Наши отношения, болезненно вырванные из контекста жизни, напоминали скорее гонки на родео, чем нормальные взрослые отношения. Кто кого переиграет, мягко говоря. 

— Конечно знаю. Поняла с первых ноток твоего голоса. — Он отложил сигарету и придвинулся ближе. Интимность таких моментов, мурашечность и ознобливость — все это настолько картинно, с придыханием, искуственно и в тоже время истинно-страстно, настояще, миролюбиво. Он собиралася поцеловать меня, а я не могла этого позволить. Не могла я вновь проиграть ему, не сейчас, не сегодня. Рано еще сдаваться. — Прости, но тебе пора. — отрезала я каменным голосом, вставая и выворачиваясь из его цепких объятий. — Тебе пора. 

Он ушел. Молча, не прощаясь, потому что знал — встреча не последняя. В этом весь он. Сегодня пришли с курьером билеты, улетаем в Таиланд. Точнее он улетает, а я думаю.